И я думал, что мне нравятся мегеры с мечом в руке. И я полагал, что с ними проще, потому что не надо УГОВАРИВАТЬ… Но вот списался по Интернету, а что вышло.
«Пойдем, – говорю, – в кафе, салатиков поедим».
Отвечает: «Я что корова, что ты меня зеленью кормить собрался? У которого метро живешь? К семи подбежать успеешь? Ок? Не опаздывай!»
Встречаемся. Обычная девушка слегка мощного телосложения. «Пойдем, – предлагаю, – погуляем в скверике».
«Ты из клуба любителей пеших прогулок что ли?» Удивляется неподдельно. «Дорогу до дома помнишь? Веди». При этом приподнимает ногу и показывает туфлю на очень высоком каблуке: «Это у меня разве кеды? Куда гулять?»
Входим в квартиру. «Кофе выпьешь?» Предлагаю.
«Я семь раз на работе пила, приехала отдохнуть – и тут опять кофе. (Садится в кресло.) Помассируй мне плечи. Трапециевидную. Устала, аки коза. (Я мну.) Сильнее, сильнее. Ага. Умеешь. Ай!!! Ай, блядь, легче! Дай-ка я лучше лягу. (Ложится на диван лицом вниз. Сажусь рядом и начинаю водить ладонями по спине.) Слушай, я тебе совсем не нравлюсь? Зачем ты по блузке возишь? Сними. (Стягиваем блузку. Продолжаю.) А ниже пояса, думаешь, у меня ничего не устало? Ниже дави, ниже, ай, ай, больно! На фига юбку мнешь? Сними. (Стягиваю.) А по колготкам мозолями зачем елозишь? Они у тебя от дрочки? (Стягиваю колготки. Она переворачивается на спину. Я, разомлев, трогаю ее между ног.) Ты кроме вагины у женщины чего-нибудь видишь? У меня грудь есть! (Привстает, берет меня за затылок и утыкает в свою грудь. Бюстгальтер долой.) Целуй нежно. Не так. Сильнее. Еще сильнее. Я тебе нравлюсь? Ай! Ай, сука, что делаешь! Нежнее. Иди сюда. (Сажает меня на грудь. Говорю, что мне надо бы помыться.) Ты что не человеком пахнешь? Расстегивай. Нет, дай сама расстегну. Нет, сам расстегивай, ремень тугой. (Глаза ее сатанеют при виде члена. Тащит его в рот. Стонет. Через 20 сек., прервавшись.) Не вздумай кончать! (Еще через 20 сек., освободившись от члена.) Не вздумай, говорю, кончать! (Еще через 20.) Не попади мне на лицо. (Через 20.) Замочу, если в глаз попадешь. (Еще через 20.) Ну ты будешь заканчивать-то, тормоз?! (Заканчиваю. Воет, как подстреленная кобылица. Сталкивает меня. Лежит, раскинув руки. Через минуту встает, покачиваясь, идет в ванную. Возвращается. Чай будешь? – спрашиваю.) Домой хочу. Уфф! Подай туфли. Я тебе нравлюсь? Не провожай. И не вздумай мне названивать. Тормоз! Телятина! Но сперма у тебя сладенькая, не куришь? Я сама тебя найду. Чмок. Хороший, хороший…
Если и был я несколько неточен, передавая лексическую часть монолога, то лишь из соображений устранения ненормативной лексики. Общая же тональность передана достаточно точно.
Оставшись один, я почему-то вспомнил девочку Настю, которую накануне полтора часа уговаривал, чтобы она позволила поцеловать ее мизинчик и ладошку. Мне стало настолько нехорошо, что я позвонил Настеньке и сорок минут слушал ее отказы пойти на свидание. «Ну вы такой быстрый! Сразу в парк, и гулять, и идти рядом! Я не знаю… Это как-то… Я не готова».
О, радостный трепет традиционной женщины!
О, сладостная мощь отказа! Вот я и думаю, браты, нужны ли нам гиперактивные суки, которые сметаю наши стандартные представления о настоящей (недающей) женщине???
